Иран вплотную приблизился к созданию ядерной бомбы — как Запад должен ответить

Иран продолжает работать над своей ядерной программой, всего за два года вплотную приблизившись к созданию ядерной бомбы. Попытки Запада договориться с руководством Ирана пока успехов не имеют.

Так решится ли Иран довести дело до конца и что нужно делать западным странам — об этом пишет аспирант Института гражданства и глобализации имени Альфреда Дикина Амин Наени. Оригинал опубликован на the Conversation, перевод подготовили Новини.LIVE.

Учитывая, что Иран якобы способен создать ядерную бомбу за считанные месяцы, что будут делать его лидеры

Начинающиеся, то прекращающиеся переговоры между Ираном и западными государствами по ядерной программе Тегерана вновь зашли в тупик из-за разногласий между двумя сторонами.

Государственный секретарь США Энтони Блинкен обвинил Иран в том, что он "убивает возможность" вернуться за стол переговоров и заявил, что переговоры больше не являются приоритетом для администрации Байдена.

Между тем, Иран, похоже, приближается к возможности создать ядерное оружие.

Инспекторы Международного агентства по атомной энергии заявили, что Иран обогатил уран до 84%, что чуть менее 90%, необходимых для создания бомбы.

А генерал Марк Милли, глава Объединенного комитета начальников штабов США, заявил Конгрессу в конце марта, что Иран может иметь достаточно расщепляемого материала, чтобы сделать бомбу "менее чем за две недели", а само ядерное оружие — через несколько месяцев.

Учитывая такое развитие событий, осталось ли место для сделки?

Тоннельное видение ядерных переговоров

В последние два года и США, и Европейский Союз решительно пытаются возобновить ядерное соглашение, которое было отменено тогдашним президентом США Дональдом Трампом в 2018 году, известное как Совместный всеобъемлющий план действий (JCPOA).

Однако попытки Запада до сих пор не принесли плодов, как сообщается, из-за "максималистских требований" иранцев, включая исключение Корпуса стражей исламской революции из американского списка иностранных террористических организаций.

Несмотря на это, ЕС считает, что Совместный всеобъемлющий план действий остается "единственным путем" для решения иранской ядерной программы. США, несмотря на изменение приоритетов переговоров, также не желают официально объявлять о крахе соглашения.

Такое туннельное видение, однако, кажется, игнорирует произошедшие с 2015 года изменения, а также более общую модель принятия решений в Иране.

Хотя сторонники соглашения часто утверждают, что оно значительно ограничило ядерные возможности Ирана, ядерная программа Тегерана фактически расширилась всего за два года. А недавно издание, связанное с Корпусом стражей исламской революции, дало понять, что Иран не может "закрыть двери перед научными методами создания бомбы по рациональным соображениям".

Теперь большой вопрос состоит в том, что иранские лидеры будут делать дальше. Директор ЦРУ Уильям Бернс заявил в феврале, что, по его мнению, Верховный лидер Ирана еще не принял решение о создании ядерного оружия.

Что же думает иранское руководство? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо обратить внимание на модель принятия решений в истории Ирана, которая является критически важным, часто игнорируемым фактором.

История кропотливых обсуждений

После революции 1979 г. иранские лидеры демонстрируют осторожный и медленный подход к принятию важных решений.

Такой длительный процесс принятия решений в Иране обусловлен беспокойством относительно долгосрочного выживания режима, который в последние четыре десятилетия борется с целым рядом внутренних и внешних угроз.

К примеру, Исламской Республике понадобилось восемь лет, чтобы согласиться на прекращение огня и мирные переговоры с Ираком после войны с ним в 1980-х годах.

Кроме того, иранским властям понадобилось десятилетие, чтобы быть готовыми к серьезным переговорам о ядерном соглашении с США и другими мировыми государствами после раскрытия ядерной программы страны в 2003 году.

Более того, хотя Иран впервые предложил политику "взгляда на Восток" в середине 2000-х годов при тогдашнем президенте Махмуде Ахмадинежаде, страна начала разрабатывать серьезную политику в этом направлении только в 2015. Это включает военное сотрудничество с Россией в Сирии, а теперь и в Украине, а также долгосрочное экономическое, военное и безопасное соглашение с Китаем.

Однако создание ядерного оружия, безусловно, было наиболее ответственным стратегическим решением иранского руководства со времен революции 1979 года.

Что может сделать Запад

До сих пор медленный процесс принятия решений в иранском руководстве играл значительную роль в сдерживании процесса вооружения ядерной программы.

И это воздержание руководства может предоставить западным государствам определенные возможности, учитывая протесты, которые сейчас бушуют в стране.

Многомесячные протесты вспыхнули после смерти женщины под стражей полиции морали в прошлом году, ускорив падение легитимности режима внутри страны и повлекши новые раунды санкций со стороны международного сообщества.

Если западные страны откажутся от своей одержимости возрождением Совместного всеобъемлющего плана действий и продолжат поддерживать иранский народ в его протестах посредством дипломатического и экономического давления, это станет мощным сигналом иранским лидерам: угрозы существованию режима не ограничиваются военными факторами, но все чаще поступают изнутри страны.

Важно отметить, что на фоне протестов иранские официальные лица и жестко настроенные СМИ часто подчеркивали, что ядерное соглашение не мертвое, и переговоры продолжаются, хотя большинство из них ранее выступали против любых соглашений с Западом.

Это указывает на то, что Исламская Республика не будет готова к рискам, которые может принести прекращение ядерных переговоров, а именно еще более ожесточенные протесты со стороны общественности, если это приведет к очередному экономическому потрясению.

Следовательно, чем дольше баланс сил между иранским народом и правительством будет оставаться неурегулированным, тем менее вероятно, что режим примет жесткое решение по ядерному оружию в ближайшей перспективе.

Следовательно, это придаст Западу мощный рычаг влияния для обеспечения более прочного и эффективного соглашения в долгосрочной перспективе.

Амин Наени, аспирант Института гражданства и глобализации имени Альфреда Дикина, Университет Дикина